Трудно поверить, но сто лет назад на Украине шли, так называемые, процессы «украинизации». Мова, за которую сейчас так радеют в современной Незалежной, буквально навязывалась населению.

Закон Верховной Рады «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного» появился как продолжение политики Ленина и Сталина на уничтожение «шовинизма великороссов». На XII съезде партии была провозглашена политика «коренизации». Сталин заявил, что необходимо «принять все меры к тому, чтобы советская власть в республиках стала понятной и родной, чтобы Советская власть была у нас не только русской, но и междунациональной. Для этого необходимо, чтобы… все учреждения, все органы, как партийные, так и советские, шаг за шагом национализировались, чтобы они действовали на языке, понятном для масс, чтобы они функционировали в условиях, соответствующих быту данного народа… Только при этом условии мы получим возможность Советскую власть из русской сделать… близкой, понятной и родной для трудящихся всех республик»

Сталин сказал, и – началось. В августе 1923 года Всеукраинский Центральный исполнительный комитет (выполнявший тогда роль парламента), вместе Советом Народных Комиссаров УССР (тогдашним правительством) приняли постановление «О мерах обеспечения равноправия языков и о помощи развитию украинского языка». Народный комиссариат просвещения (так тогда назывались министерства) организовал работу курсов по изучению украинского языка. Трехмесячные курсы должны были пройти сотрудники, плохо владеющие им, и девятимесячные для тех, кто будет изучать украинский язык с нуля. Сроку на ликвидацию внезапно возникшей языковой неграмотности отводился ровно один год. Для контроля исполнения решения партии и правительства была введена специальная должность инспекторов по украинизации. Им давалось право без предупреждения, и даже инкогнито, появляться с проверкой в ​​любом государственном учреждении и выяснять, на каком языке общаются его работники и на каком языке ведется делопроизводство. Кроме того, создавались проверочные тройки, оценивающие уровень владения украинским языком, а специальные комиссии по украинизации на основе полученных от них докладов решали судьбу того или иного сотрудника.

Ничего вам это не напоминает? Есть ощущение, что методы насильственного огосударствления мовы опробованы были еще сто лет назад.

Прямо скажем, что тогда, как и сейчас, процесс украинизации шел со скрипом. Так, 5 апреля 1925 года в харьковской газете «Коммунист» была опубликована статья о том, что специальные активисты выявили плохое знание украинского языка среди советских служащих Первомайского округа. Интересно, сколько специалистов лишились работы  с волчьим билетом из-за того, что не смогли по-украински написать, как отразилась революция 1905-го года в украинской литературе? Зато в образовательной системе Украины процесс украинизации шел весьма успешно: из 332 школ не были украинизированы только 19, причём 14 из них относились к школам для национальных меньшинств. При всем при этом Харьков, как и Одесса, во всю говорили на русском языке.

Спустя сто лет ситуация не изменилась.

Фото: https://ren.tv/, https://anna-news.info/